Christina Rossetti (1830 — 1894) In the bleak midwinter Frosty wind made moan, Earth stood hard as iron, Water like a stone; Snow had fallen, snow on snow, Snow on snow, In the bleak midwinter Long ago. |
Кристина Россетти Той зимой морозной Ветер выл сурово, Мир застыл как камень, Сталью вод окован. Снег ложился, падал снова, Падал снова Той зимою древней И суровой. |
Sara Teasdale (1884-1933) Wisdom It was a night of early spring, The winter-sleep was scarcely broken; Around us shadows and the wind Listened for what was never spoken. Though half a score of years are gone, Spring comes as sharply now as then--- But if we had it all to do It would be done the same again. It was a spring that never came, But we have lived enough to know What we have never had, remains; It is the things we have that go. |
Сара Тисдейл Мудрость Был сон зимы ещё глубок Весенних сумерек в начале, Затих в надежде ветерок, Но те слова не прозвучали. Хоть два десятка лет отмерь, Весеннего не сдержишь зова — Но, окажись мы вместе снова, Всё повторилось бы теперь. Не пели нам весны свирели, Но знает тот, кто седовлас: Лишь то теряем, что имели — Что не сбылось, то всё при нас. |
Sara Teasdale (1884-1933) THERE WILL BE STARS There will be stars over the place forever; Though the house we loved and the street we loved are lost Every time the earth circles her orbit On the night the autumn equinox is crossed, Two stars we knew, poised on the peak of midnight Will reach their zenith; stillness will be deep; There will be stars over the place forever, There will be stars forever, while we sleep. |
Сара Тисдейл ЗДЕСЬ БУДУТ ЗВЁЗДЫ Здесь будут звёзды, как сегодня, вечно, Когда и улицы, и дома сгинет след. Осенних равноденствий счёт прибавит Земля, свой круг свершив среди планет. В зенит полночный, как сейчас над нами, В тиши взойдут заветных два огня... Здесь будут звёзды, как сегодня, вечно. Здесь будут звёзды жить, наш сон храня. (c)Перевод. K_A_T_Z, 2010 http://stihi.ru/2010/08/09/1145 |
Dylan Thomas (1914 - 1953) THE HAND THAT SIGNED THE PAPER The hand that signed the paper felled a city; Five sovereign fingers taxed the breath, Doubled the globe of dead an halved a country; These five kings did a king to death. The mighty hand leads to a sloping shoulder, The finger joints are cramped with chalk; A goose's quill has put an end to murder That put an end to talk. The hand that signed the treaty bred a fever, And famine grew, and locusts came; Great is the hand that holds dominion over Man by a scribbled name. The five kings count the dead but do not soften The crusted wound nor stroke the brow; A hand rules pity as a hand rules heaven; Hands have no tears to flow. |
Дилан Томас РУКА И ПОДПИСЬ (1935) Рука черкнула подпись — город сгинул. Пять пальцев вырвали язык. Живых в стране осталась половина. Трон смерти — пять владык. Рука могуча, и покаты плечи, Суставы скрючила муштра. Конец раздорам — и свободной речи — Всё росчерком пера. Одно движенье, но за ним — могила, И глад, и мор, и саранча. Сильна рука, чья подпись превратила Мир в плаху палача. Считают жертвы, но не лечат раны, Не греют тех, кто наг и бос, И чужды милосердья пять тиранов — Рука не знает слёз. |
William Wordsworth (1770 - 1850) PERSONAL TALK I am not one who much or oft delight To season my fireside with personal talk, - Of friends who live within an easy walk, Or neighbours, daily, weekly, in my sight: And, for my chance-acquaintance, ladies bright, Sons, mothers, maidens withering on the stalk, These all wear out of me, like forms with chalk Painted on rich men's floors, for one feast-night. Better than such discourse doth silence long, Long, barren silence, square with my desire; To sit without emotion, hope or aim, In the loved presence of my cottage-fire, And listen to the flapping of the flame, Or kettle whispering its faint undersong. |
Уильям Вордсворт ЖИТЕЙСКИЕ ТЕМЫ Не слишком часто я бываю рад Досужей сплетней скрасить вечерок — Судачить о соседях что за прок, Судить о ближнем, будь то друг иль брат? Шальной красотки роковой наряд, Иль старой девы чахнущий цветок — Всё из души сотрётся, как мелок С паркета, где закончен маскарад. Я лучше у камина, одинок, Продлю молчанья сладостного плен — Без слов, в пустой блаженной тишине, Без грёз, волнений, средь любимых стен, Где чайник что-то шепчет на огне И пламени трепещет лепесток. |
William Congreve (1670 - 1729) PIOUS SELINDA Pious Selinda goes to prayers, If I but ask the favour; And yet the tender fool's in tears, When she believes I'll leave her. Would I were free from this restraint, Or else had hopes to win her; Would she would make of me a saint, Or I of her a sinner. |
Уильям Конгрив НАБОЖНАЯ СЕЛИНДА Гнетёт Селинду божий страх, Когда ломлюсь впрямую, Но вечно дурочка в слезах — А вдруг найду другую. Чем бы святошу взять мою — Иль бросить, в самом деле? Мне со святыми быть в раю — Иль ей со мной в постели. |
Sara Teasdale (1884-1933) November The world is tired, the year is old, The fading leaves are glad to die, The wind goes shivering with cold Where the brown reeds are dry. Our love is dying like the grass, And we who kissed grow coldly kind, Half glad to see our old love pass Like leaves along the wind. |
Сара Тисдейл Ноябрь Весь мир устал, и год прожит, Забвенья просит листьев прах, Озябший ветерок дрожит В засохших тростниках. Любовь поникла, как трава, Мы хладную ведём игру, И наши прежние слова — Как листья на ветру. |
Sara Teasdale (1884-1933) The Treasure When they see my songs They will sigh and say, "Poor soul, wistful soul, Lonely night and day." They will never know All your love for me Surer than the spring, Stronger than the sea; Hidden out of sight Like a miser's gold In forsaken fields Where the wind is cold. |
Сара Тисдейл Сокровенное Обо мне вздохнут: «Не её вина — Бедная душа, День и ночь одна». Им не знать вовек О любви твоей, Что верней весны, Глубже всех морей — Там, вдали от глаз, Будто скряги клад, Средь пустых полей, Где осенний хлад. |
Sara Teasdale (1884-1933) Secret Treasure (Strange Victory, 1933) Fear not that my music seems Like water locked in winter streams; You are the sun that many a time Thawed those rivers into rhyme, But let them for a while remain A hidden music in my brain. Unmeaning phrase and wordless measure, That unencumbered loveliness Which is a poet's secret treasure Sings in me now, and sings no less That even for your lenient eyes It will not live in written guise. |
Сара Тисдейл Скрытое Ты не подумай, что мой стих, Как речка средь зимы, притих. В твоих лучах недолог срок, Чтоб вешний забурлил поток, Но звать его ты не спеши — Пусть льётся в тайниках души. Не зная рифмы, слов не зная, Чиста, нескованна, дерзка, В груди поэта птица рая Поёт в тиши — хоть ей пока, На твой нестрогий даже взгляд, Бумажный не пойдёт наряд. |
Sara Teasdale (1884-1933) Dust When I went to look at what had long been hidden, A jewel laid long ago in a secret place, I trembled, for I thought to see its dark deep fire-- But only a pinch of dust blew up in my face. I almost gave my life long ago for a thing That has gone to dust now, stinging my eyes-- It is strange how often a heart must be broken Before the years can make it wise. |
Сара Тисдейл Прах Свет рубина, пыль и сумрак подвала – Много лет вину… и мне не семнадцать. А хлебнула – так в носу защипало, Что полночи не могла проморгаться. Что таит для нас заветная дверца – Слёзы горькие да горькие мысли? Много ль радости от мудрости сердца, Коли души безвозвратно прокисли? |
Sara Teasdale (1884-1933) To-night The moon is a curving flower of gold, The sky is still and blue; The moon was made for the sky to hold, And I for you. The moon is a flower without a stem, The sky is luminous; Eternity was made for them, To-night for us. |
Сара Тисдейл Ночь Златой цветок меж звёзд — луна, Чей горний сад столь тих, Для ласк небесных рождена, Я — для твоих. В объятьях неба спит цветок, В сияньи вышних глаз. Вся вечность — их любви чертог, А ночь — для нас. |
Sara Teasdale (1884-1933) Did You Never Know? Did you never know, long ago, how much you loved мe-- That your love would never lessen and never go? You were young then, proud and fresh-hearted, You were too young to know. Fate is a wind, and red leaves fly before it Far apart, far away in the gusty time of year-- Seldom we meet now, but when I hear you speaking, I know your secret, my dear, my dear. |
Сара Тисдейл Знал ли ты? Ты был молод, но ведь знал, какой большою Может быть любовь, что ей не страшен холод? Горд и прям ты был, и чист душою — Только слишком молод. Вихрь судьбы листья алые взметает, Гонит прочь, гонит вдаль порою стылой. Слышать голос твой мне редко выпадает, Но я знаю твой секрет, милый, милый. |
Vachel Lindsay (1879–1931) THE LIGHT O' THE MOON (What the Hyena Said) The moon is but a golden skull, She mounts the heavens now, And Moon-Worms, mighty Moon-Worms Are wreathed around her brow. The Moon-Worms are a doughty race: They eat her gray and golden face. Her eye-sockets dead, and molding head: These caverns are their dwelling-place. The Moon-Worms, serpents of the skies, From the great hollows of her eyes Behold all souls, and they are wise: With tiny, keen and icy eyes, Behold how each man sins and dies. When Earth in gold-corruption lies Long dead, the moon-worm butterflies On cyclone wings will reach this place— Yea, rear their brood on earth's dead face. |
Вейчел Линдсей СВЕТ ЛУНЫ (точка зрения гиены) На небе череп золотой, Зовётся он Луной — Там червь живёт, там червь кишит, Но лунный, не мучной. Охоч до тухлого мясца Из золочёного лица — Вовсю грызёт, сосёт, растёт, Едва выходит из яйца. Во тьме густой пустых орбит, В трухе гнилой златых ланит Он вьётся, множится, шуршит, С небес глядит на славный вид: Там человек вовсю грешит — Уже смердит, и стол накрыт — На Землю бабочка летит И первое кладёт яйцо На золочёное лицо. |
Charles Marie René Leconte de Lisle Villanelle Dans l'air léger, dans l'azur rose, Un grêle fil d'or rampe et luit Sur les mornes que l'aube arrose. Fleur ailée, au matin êclose, L'oiseau s'éveille, vole et fuit Dans l'air léger, dans l'azur rose. L'abeille boit ton âme, ô rose! L'épais tamarinier bruit Sous les mornes que l'aube arrose. La brume, qui palpite et n'ose, Par frais soupirs s'épanouit Dans l'air léger, dans l'azur rose. Et la mer, où le ciel repose, Fait monter son vaste et doux bruit Sur les mornes que l'aube arrose. Mais les yeux divins que j'aimais Se sont fermés, et pour jamais, Dans l'air léger, dans l'azur rose! |
Шарль Мари Рене Леконт де Лиль Вилланель В лазури трепетно-румяной Златыми нитями струясь, Рассвет сочится над поляной. Отринув сон, стрелой багряной Порхнет пичужка, растворясь В лазури трепетно-румяной. Пчела приникла к розе рдяной, И тамариндовую вязь Рассвет тревожит над поляной. Росой напоенный медвяной, Туман расходится, клубясь В лазури трепетно-румяной. И музыкой прибоя рьяной, С простором вод соединясь, Рассвет рокочет над поляной. Но взор, что был так дорог мне, Угас навеки в смертном сне В лазури трепетно-румяной. |
Sara Teasdale (1884-1933) A CRY Oh, there are eyes that he can see, And hands to make his hands rejoice, But to my lover I must be Only a voice. Oh, there are breasts to bear his head, And lips whereon his lips can lie, But I must be till I am dead Only a cry. |
Сара Тисдейл ПЛАЧ Ждут губы, поцелуй тая, Обнять готовы сотни рук Тебя, любимый, только я — Один лишь звук. Есть груди — приклонить главу, И взглядов преданных лучи, А мой удел, пока живу — Лишь плач в ночи. |
Sara Teasdale (1884-1933) THE WIND A wind is blowing over my soul, I hear it cry the whole night through-- Is there no peace for me on earth Except with you? Alas, the wind has made me wise, Over my naked soul it blew,-- There is no peace for me on earth Even with you. |
Сара Тисдейл ВЕТЕР-1 Ветер, ветер на сердце воет, Плачет, плачет ночь напролёт. Никак без тебя на свете покоя Душа не найдёт. Ветер, ветер правду откроет, Сердце пронзит, обращая в лёд. Даже с тобой на свете покоя Душа не найдёт. |
ВЕТЕР-2 На сердце ветер стонет и воет, Целую ночь тоску его пью — Кто без тебя наполнит покоем Душу мою? Увы, мне ветер правду откроет, Сердце нагое в ночи затаю — Даже ты не наполнишь покоем Душу мою. |
Sara Teasdale (1884-1933) MAY The wind is tossing the lilacs, The new leaves laugh in the sun, And the petals fall on the orchard wall, But for me the spring is done. Beneath the apple blossoms I go a wintry way, For love that smiled in April Is false to me in May. |
Сара Тисдейл МАЙ-1 Играет ветер сиренью, И солнцу рада листва. Лепестки летят, устилают сад, Но весна для меня мертва. Тропа не цветом опавшим — От снега белым-бела. Любовь улыбалась в апреле, А в мае меня предала. |
МАЙ-2 Ветер играет сиренью, В солнечных пятнах стена, Полёт лепестков и паренье, Но не моя здесь весна. Яблонь цветущих аллея Зимнею стонет пургой — Любовь, что смеялась в апреле, В мае досталась другой. |
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
branchandroot
